Без умения мечтать и отдаваться полету фантазии жизнь теряет смысл.
воскресенье, 08 апреля 2012
Шелком ночи повязала я глаза.
Ничего не вижу, чувства наголо.
Я спускаю боль свою на тормозах.
Все с пути сметая, напролом,
Сны мои тревожные летят
В повороты, ямы, на бугры..
В темноту глаза без слез глядят -
Высмотреть стараются костры,
Близких душ далекие огни.
Не усну сегодня до утра.
Если вдруг придешь, то обними
И скажи мне: "Спать давно пора.
Что не спишь? Что дышишь невпопад?"
Я отвечу: "Выливаю боль"
Удивленный, чуть задержишь взгляд.
Не поверишь вновь в мою любовь.
Ничего не вижу, чувства наголо.
Я спускаю боль свою на тормозах.
Все с пути сметая, напролом,
Сны мои тревожные летят
В повороты, ямы, на бугры..
В темноту глаза без слез глядят -
Высмотреть стараются костры,
Близких душ далекие огни.
Не усну сегодня до утра.
Если вдруг придешь, то обними
И скажи мне: "Спать давно пора.
Что не спишь? Что дышишь невпопад?"
Я отвечу: "Выливаю боль"
Удивленный, чуть задержишь взгляд.
Не поверишь вновь в мою любовь.
понедельник, 12 марта 2012
Что писать, когда нет мыслей. Когда хочется разучиться дышать. Чувствовать. Когда хочется забыть то, чего не было. Что сказать, когда вкус счастья давно забыт и покрылся налетом горечи, словно кусок дорогого сыра - тонким слоем плесени. Весь дневник покрыт этим слоем. Выливаю боль, грусть...Не читайте. Да, никто и не прочтет... И это правильно даже в чем-то - все таки личное что-то сокровенное. Не для того, чтобы посмотрели и осудили, а еще хуже - посмеялись. Если есть желание посмеяться - не читайте, а прочли - смейтесь тихо, а лучше беззвучно, отвернувшись в окну, чтобы никто не заметил. Вокруг столько пошлости, неискренности, фальшивых чувств, поддельных эмоций, что все уже кажется задыхается от приторного запаха лжи. И это, поверьте уже совсем не смешно. Но вы, вы смейтесь... Смейтесь...
суббота, 10 марта 2012
Опостылевшее слово. Такое же ощущение. Ненавистное, тягостное и тонко режущее слух занудным писком комара. Поднимающее волну адреналина прямо к горлу. Бросающее то в жар , то в холод. Прогоняющее стада мурашек по спине, покрытой мелкими капельками... Что это? Сколько будет продолжаться? Как уйти от него? Как снять маску? И маска ли это? Похоть движет поступками и мыслями очень многих... Но здесь не это. Здесь другое... Здесь то, что проникает до глубины души. Что захватывает тело в плен и не отпускает до тех пор, пока не закончатся силы дышать. А нужно ли дышать, когда живешь чужой жизнью? Когда тебя нет. А вместо тебя - марионетка. А нити вот-вот оборвутся...
среда, 07 марта 2012
Мысли путаются... Тело желает ласк, нежности и..боли... Сумасшедшего коктейля боли и страха... Любовь? Кто знает, что такое любовь... Ее здесь нет. Или слишком много... Запуталась в шелковых сетях. Есть только доверие на грани. Если любишь, пойдешь на все ради любимой. Даже на боль. На ее боль.
вторник, 06 марта 2012
В ответ он только молча смотрел в ее обращенные к нему с безграничной доверчивостью глаза. Что же пережила уже эта девочка, во взгляде которой затаилась вся вселенская печаль? Какая грусть плескалась в ее душе, каждую минуту рискуя выплеснуться волной цунами, сносящей все на своем пути? Ему хотелось узнать это, но он боялся спросить, чтобы не волновать притихшее сейчас зеленое море в ее глазах. Он только молча протянул руку и осторожно коснулся ее плеча. Она не вздрогнула. Только короткий вздох выдал, что она уже давно ждала этого прикосновения. Он поверил ей... Коснулся ее тела. А на самом деле – души, обнаженной перед ним без стыда, в отчаянном порыве. Как она дрожала – знала только она сама. Потому, что она тоже сдерживала себя, боясь, что заметив сомнение, он воспримет ее признание как пустой звук с привкусом фальши. Но теперь, когда он верил ей, она потянулась за этой теплой рукой, дарящей ей уверенность в том, что все будет хорошо. Что теперь можно полностью расслабиться и быть самой собой. С наслаждением снять опостылевшую маску коломбины. Стать истинной леди. Здесь и сейчас. Уверенность, растущая в душе, отдавала слабостью в тело, уставшее от бесконечного напряжения и бессонных ночей. Она пошатнулась… Потянулась вслед за горячей мужской ладонью, одновременно привлекаемая им в крепкие объятия. Он так сжимал ее маленькое тело в своих руках, что казалось, вот-вот раздастся щелчок, будто треснула, не выдержав контраста с горячей водой, холодная фарфоровая чашка.
«Все хорошо, девочка… Не бойся. Все хорошо…» Он выдыхал эти простые тихие слова ей в волосы, силился и не мог вспомнить, когда еще в своей жизни он испытывал такой прилив нежности и такое желание защитить кого-то так, как эту маленькую женщину. Не дать грусти снова коснуться ее глаз, губ и сердца. «Все хорошо…», - шептал он, касаясь губами ее виска, и чувствуя как ее тело, несмотря на пробежавшую по нему пугливую дрожь, откликается эхом на каждое его слово, каждое движение. Он коснулся пальцами ее щеки, уголка губ. Ладонь уверенно, но очень нежно легла на ее шею, пальцы коснулись маленькой розовой раковинки уха… Подчиняясь внезапному порыву, он перевел взгляд на грудь, белеющую в темноте, нарушаемой только светом догорающих поленьев в камине. И понял. Что ночь сегодня будет прекраснее, чем когда либо.
Его губы едва коснулись приоткрытых ее. Бархат проигрывал в сравнении в нежностью ее кожи. А розы - в сравнении с ее ароматом. Запах женщины, желающей мужчину всем своим естеством. Желающей его здесь и сейчас. Он щекотал ноздри, будоражил воображение. Будил фантазию… Заставлял забыть обо всем, вытесняя все желания, кроме одного: вдохнуть его еще глубже. Ближе к его источнику… А потом… Потом ощутить его на вкус. Нет вкуса изысканнее. Все проигрывает в сравнении. Да, оно и бессмысленно. Все в мире теряет смысл, когда двое жаждущих припадают к одному источнику. К источнику жизни и наслаждения. Страсти и боли. Боли от невыносимо острого удовольствия в те короткие десятки секунд, когда все земное внутри и извне перестает существовать и растворяется в бесконечном Космосе. Когда взрыв порождает еще одну новую Вселенную, срок жизни которой в сотни раз короче, чем у бабочки однодневки. Здесь и сейчас - в этом смысл дышать. Здесь и сейчас. Как ультиматум. Как неизбежность судьбы. И только в этом они видят смысл всей жизни в эту минуту. Только эта потребность – удовлетворения – горит красной лампочкой в затуманенном сознании. Погружает все глубже и глубже на темное дно…
«Все хорошо, девочка… Не бойся. Все хорошо…» Он выдыхал эти простые тихие слова ей в волосы, силился и не мог вспомнить, когда еще в своей жизни он испытывал такой прилив нежности и такое желание защитить кого-то так, как эту маленькую женщину. Не дать грусти снова коснуться ее глаз, губ и сердца. «Все хорошо…», - шептал он, касаясь губами ее виска, и чувствуя как ее тело, несмотря на пробежавшую по нему пугливую дрожь, откликается эхом на каждое его слово, каждое движение. Он коснулся пальцами ее щеки, уголка губ. Ладонь уверенно, но очень нежно легла на ее шею, пальцы коснулись маленькой розовой раковинки уха… Подчиняясь внезапному порыву, он перевел взгляд на грудь, белеющую в темноте, нарушаемой только светом догорающих поленьев в камине. И понял. Что ночь сегодня будет прекраснее, чем когда либо.
Его губы едва коснулись приоткрытых ее. Бархат проигрывал в сравнении в нежностью ее кожи. А розы - в сравнении с ее ароматом. Запах женщины, желающей мужчину всем своим естеством. Желающей его здесь и сейчас. Он щекотал ноздри, будоражил воображение. Будил фантазию… Заставлял забыть обо всем, вытесняя все желания, кроме одного: вдохнуть его еще глубже. Ближе к его источнику… А потом… Потом ощутить его на вкус. Нет вкуса изысканнее. Все проигрывает в сравнении. Да, оно и бессмысленно. Все в мире теряет смысл, когда двое жаждущих припадают к одному источнику. К источнику жизни и наслаждения. Страсти и боли. Боли от невыносимо острого удовольствия в те короткие десятки секунд, когда все земное внутри и извне перестает существовать и растворяется в бесконечном Космосе. Когда взрыв порождает еще одну новую Вселенную, срок жизни которой в сотни раз короче, чем у бабочки однодневки. Здесь и сейчас - в этом смысл дышать. Здесь и сейчас. Как ультиматум. Как неизбежность судьбы. И только в этом они видят смысл всей жизни в эту минуту. Только эта потребность – удовлетворения – горит красной лампочкой в затуманенном сознании. Погружает все глубже и глубже на темное дно…
пятница, 02 марта 2012
Я все пытаюсь соблазнить тебя, а ты не видишь. А мне стыдно сказать первой. Что же делать? А вдруг ты этого не хочешь. И скажешь снова, что я не леди. Вдруг скажешь это снова. Мне страшно от осознания того, что это может произойти. Боже, что я пишу... Я снова пишу нелепости. Впадаю в крайности. Но я так хочу ласки и нежности. Чувствовать твою силу и мужественность, властность. Поучиться у тебя опытности, почерпнуть мудрости. Отдаться чувствам, подчиниться полностью, без оглядки, зная , что ты не причинишь мне вреда. Зная, что будешь защитой для меня. Рыцарем. А я буду рядом с тобой маленькой и хрупкой девочкой, маленькой леди. Господи, как хочется снова быть маленькой беззащитной и доверчивой. Чтобы не нужно было ждать обмана, фальши, боли. Как хочется любви. Любви до боли. Но другой - сладкой и нежной, трепетной и чуткой. И чтобы ты никогда не забывал обо мне. Чтобы всегда был рядом. Мне так нужно это, что сейчас я пишу тебе, снова пытаясь избавиться о сомнений и одиночества. Но избавлюсь ли? Ты спасешь меня от этого состояния, когда хочется просто накрыть голову подушкой, чтобы не видеть ничего, не слышать, не чувствовать. А впрочем, кто знает... Кто знает как повернется судьба. Все, чего я прошу и чего желаю сейчас - это быть рядом с тобой. Здесь, среди сказок, цветов и картин быть безраздельно твоей. Быть слабой женщиной в сильных руках.
среда, 29 февраля 2012
Снег вперемешку с дождем мелкими крупинками снова летит снизу вверх. Если выйти сейчас на улицу, то через минуту останешься без макияжа. Маска будет смыта. А кто ты без нее? Ты лежишь на кровати. Смотришь в окно. Вверх. В серую пустоту. А она - в тебя. Впускает в опустевшее тело горько-сладкий дым воспоминаний о нем. Все о нем. Как оно похоже на него. Это серое небо. Равномерно разлитые дождевые облака непредсказуемы. Чего ждать? Одно знаешь - будет грустно и одиноко. Серо и сыро. В твоем сознании больше не места ярким краскам. Они перепутались и смешались с грязью под ногами. Черпнула из лужи мерзлой каши. И все стало серым. Ты – треснувшее зеркало, отражающее небо. Серое небо, напоминающее тебе цвет его глаз. Его слова. Они всегда имели привкус металла, запах предгрозового неба. Ты ждешь удара с каждым вдохом, но по-прежнему не готова принять его. По-прежнему страх одолевает тебя и тянет куда-то вниз. Ниже уже и некуда. Барахтаешься в небе… В его отражении в луже. И ты сама уже становишься того серого мышиного цвета, который не выведешь никаким пятновыводителем. Он заполняет тебя до отказа так, что хочется кричать от боли и отчаяния. Выхода нет. И входа тоже. Нет. Об это ты спотыкаешься ежедневно, ежеминутно. Секунды моросят назойливо. Китайская пытка длиной в жизнь. Мутная вода вот-вот выплеснется через край. Капля. Еще капля. И смысл теряется. Выплескиваешься, прорываешь серую пелену. Просыпаешься колкими льдинками на промерзшую землю. Летишь за воротник. Вонзаешься в душу. Хочешь утопить его в боли. Напоить до бессознательного состояния горькой влагой. Пропитать его насквозь так же, как тебя это небо. И он чувствует это где-то там. Далеко. И разрывается от непонимания, от тоски. Ищет и не может найти то же что и ты. Но чужую боль не понять. И выхода нет. Входа тоже. Нет.
Господи... Как больно. Небо серое.
Ливни бьют все жестче, все неистовей
Что с руками собственными сделала?
Как теперь страницы перелистывать?
И висят они безвольно плетями.
Кто их не поднимет - книзу падают.
Ночь прошла, а я и не заметила.
День пройдет, а я ему не радуюсь.
Ночь и день, и снова все по-новому.
Грусть моя все гуще. Все пронзительней.
Свет и тень цепями крепко скованы.
Важно ль побежденный, победитель ли...
Важно только то, что мир не вертится.
Боль застыла снегом на вершинах гор.
Ни к чему весь этот странный разговор.
В перемены мне уже не верится.
Я не жду. Сижу. Глотаю горький дым,
Закусив его полночным облаком.
Все что было светлого - осталось с ним.
Я ж - с горы лечу в в геенну покатом.
Мне не страшно и не больно. Все равно.
И сказать ему мне больше нечего.
Как и прежде будет пусть немым кино,
Что пересмотрю осенним вечером.
![]()
Господи... Как больно. Небо серое.
Ливни бьют все жестче, все неистовей
Что с руками собственными сделала?
Как теперь страницы перелистывать?
И висят они безвольно плетями.
Кто их не поднимет - книзу падают.
Ночь прошла, а я и не заметила.
День пройдет, а я ему не радуюсь.
Ночь и день, и снова все по-новому.
Грусть моя все гуще. Все пронзительней.
Свет и тень цепями крепко скованы.
Важно ль побежденный, победитель ли...
Важно только то, что мир не вертится.
Боль застыла снегом на вершинах гор.
Ни к чему весь этот странный разговор.
В перемены мне уже не верится.
Я не жду. Сижу. Глотаю горький дым,
Закусив его полночным облаком.
Все что было светлого - осталось с ним.
Я ж - с горы лечу в в геенну покатом.
Мне не страшно и не больно. Все равно.
И сказать ему мне больше нечего.
Как и прежде будет пусть немым кино,
Что пересмотрю осенним вечером.
воскресенье, 12 февраля 2012
Странная ночь... Тихо и страшно... Пусто в душе. Это не важно. Ем мокрый снег. Губы немеют. Я против всех. Я каменею.
суббота, 28 января 2012
все чаще задумываюсь:не сильно ли много себе позволяю?